«Мы планировали жить»
Клавдия Михайловна Медведева долго не открывала входную дверь – каждый шаг давался ей с большим трудом. Услышав свирель домофона, поторопились на верхний этаж. Клавдия Михайловна стояла на пороге, растерянно улыбаясь. “А я ведь так люблю цветы! – восторженно призналась пожилая женщина, принимая наш скромный знак внимания и уважения к ней, фронтовой медсестре. – Вчера вот Юра приходил, сирень принес”. Признаюсь, каждый раз расспрашивая у фронтовиков о военном лихолетии, чувствую себя неловко, потому что приходится бередить долго болевшую и едва зажившую рану…
После фельдшерско-акушерских курсов в г. Армавире 17-летняя Клавдия Захарьина (девичья фамилия) была направлена не в поселковое медицинское учреждение родной станицы Убежинская Краснодарского края, как планировала и мечтала, – на войну, в 264-й медсанбат 244-й стрелковой дивизии, которая вела тяжелые оборонительные бои в степях Сталинградской области. До этого военного лиха хлебнула и в Харьковской области. Атаковала и отступала вместе с фронтом.
…Последний раз Клавдия видела свою маму в 7 лет, мало прожил и отец, его не стало до войны. Воспитывала пытливую девчушку старшая сестра Ольга Михайловна, у нее было двое детей, так что Клава была ее третьим ребенком. Еще тесно держала связь девушка с сестренкой Марией. Они остались в Убежинской. “Держусь, родные! Как вы?” – беспокоилась она в своих треугольниках писем. На длинные строки времени не было.
…Медсанбат находился в глубоком овраге, замаскированный со всех сторон сеткой. Тяжело раненные бойцы лежали прямо на земле. Носилок на всех не хватало. Как и элементарных медикаментов. А раненые красноармейцы, с ожогами, с огнестрельными ранами, контузиями, поступали день и ночь. И медики оперировали, перевязывали, накладывали шины и готовили к переправке больных на ту строну Волги. День и ночь. Хорошо, если для переправы находилась надежная лодка, чаще это были сбитые, перевязанные доски. А однажды она видела, как Волга горела: на реке была разлита нефть. Только бы плот с ранеными доплыл, только бы их встретили!..
Клавдия Медведева (на фото – справа) с подругой Лидой Левиной. 1945 год. Поселок Ляуб под Кенигсбергом. Закончилась война!
Тяжелее всего было после артобстрела. Плакать не было сил и времени. Боль и кровь, слезы и стоны, разрывы бомб и снарядов… Выносила раненых с поля боя. Бывало, и под обстрелами. Жизнь и смерть – на одной грани. Но все планировали жить. Что спасало? Внимательность: говорят, в одну воронку два раза снаряд не падает. Это она учитывала, укрывалась, пережидала, бежала к раненому дальше… Случалось оказывать первую медицинскую помощь взятым в плен немцам. Перед ней были в тот момент не враги – пациенты. Помнить клятву Гиппократа был ее долг.
– Никогда не забуду глаза маленькой девочки из Сталинграда, – вспоминает Клавдия Михайловна. – Весь персонал медсанбата боролся за ее жизнь. Ей оторвало ноги. Мы не могли помочь, ребенок умирал. Просила у Бога спасти этого маленького человечка, взять мою жизнь взамен. Сколько еще жертв нужно было войне, чтобы остановиться!
Первая награда – медаль “За боевые заслуги” – ей была вручена под Сталинградом. Сколько их еще было! “За оборону Сталинграда”, “За взятие Кенигсберга”, “За победу над Германией”, орден Отечественной войны… Но главное – радость от Победы, новые планы на завтрашний день.
Демобилизовавшись, девушка вернулась в родную станицу. Родные живы-здоровы! А чуть позже принимала гостя – видного, красивого сибиряка Андрея, который не первый месяц засыпал письмами. С ним познакомились уже после войны в Старых Дорогах, куда перевели ее санбат. Клавдия была тогда, к слову, в офицерском звании. Там же находилась и артиллерийская часть, где нес службу парень.
– За мной приехал. Говорит, давай запишемся. А я и не знала, что так замуж выходят… Нажарили картошки – из съестного ведь нечего и на стол было тогда поставить. Пообедали и уехали в Старые Дороги, – смеясь, вспоминает женщина. – А потом нас перевели в Мышанку, после – в военную часть недалеко от Мозыря. Я всю жизнь была за мужем, как и все жены военных: куда он, туда и я. Работала медицинской сестрой, последнее место – в военном госпитале, в инфекционном отделении.
Андрей Никитич умер в 1997 году. В свои 80 лет он старался поддерживать форму, вместе с товарищами активно закалялся, но здоровье подвело: в холодной воде застудил спину, парализовало…
Часто навещает свою маму Юрий Андреевич – до работы, в выходной день. Мужчина, хоть и давно на пенсии, еще трудится (в ЧУП “Мозырские молочные продукты”) электриком, на хорошем счету у начальства. Не забывают о бабушке и его дети Дима, Таня, Лена, идут к бабуле в гости уже со своими детьми. Но особенно радуется Клавдия Михайловна, когда в сборе вся семья, когда приезжает из Санкт-Петербурга дочь Инна с внуком Андреем. Инна – опытный врач-окулист, работает в больнице при научно-исследовательском институте, хоть, как и брат Юра, пенсионного возраста. Так уж их воспитали: стараться работать честно, полностью отдаваться своему делу.
В июне Клавдии Михайловне исполняется 90 лет – красивая дата и прекрасный повод собраться семье вместе за праздничным столом. Крепкого вам здоровья, бодрости духа, счастья, радости, большой и в мелочах, и за всех спасенных – спасибо!
У порога Клавдия Михайловна нас остановила: “Пусть ваше поколение знает о том, что нам пришлось перетерпеть, только из наших рассказов. Поймите: хуже, чем война, ничего на белом свете нет! Чистого вам неба!”
Ольга АРДАШЕВА
Фото Сергея ШАПОВАЛОВА
