Накануне профессионального праздника – Дня сотрудника органов предварительного следствия – о работе своего подразделения рассказывает заместитель начальника 2-го следственного отделения майор юстиции Виктор Гвоздь. В 2014 году окончил следственно-экспертный факультет Академии МВД Республики Беларусь.
Сын за отца
– В первую очередь на выбор профессии повлияла работа отца, – рассказывает Виктор Сергеевич. – Когда я оканчивал гимназию имени Янки Купалы, он работал заместителем начальника Мозырского РОВД (сегодня Сергей Александрович Гвоздь – председатель Калинковичского райисполкома), так что форма и погоны у меня всегда были перед глазами.
Конечно, я видел отца не только при параде, но и усталым, переживающим, погруженным в свои непростые мысли… Однако он никогда не выплескивал негатив на семью, и я чувствовал, что свою работу отец любит, ею гордится и дорожит. Я слышал много хороших отзывов о нем, поэтому есть стремление его честный путь сначала повторить, а затем оставить и свой достойный след.
Во-вторых, это профессия предполагает активный образ жизни. Ты находишься в постоянном движении, чтобы помогать людям, и при этом сам постоянно совершенствуешься профессионально. В любой специальности есть негативные моменты, но если ты любишь свое дело, они не кажутся чем-то существенным.
В итоге выбор был целиком моим решением: отец меня не отговаривал, но и не навязывал свое мнение. Сознание того, что я выбрал свой путь самостоятельно, не имея завышенных ожиданий, иллюзий, и сознательно, позволяет мне чувствовать, что я нахожусь на своем месте.
– Дает ли Сергей Александрович советы по работе?
– Работой моей интересуется, но прямых указаний насчет того, что делать, он мне, конечно же, не дает. Но бывает, надо принять решение в неоднозначной ситуации, когда 50 на 50, тогда обращаюсь за советом – все-таки у него за плечами 28 лет службы в органах. Иногда его точка зрения совпадает с моей, иногда нет, но окончательное решение все равно за мной, свое мнение он не навязывает. Но такого, чтобы его подсказки привели к негативному развитию событий, не было.
– Главный отцовский совет, которым вы руководствуетесь в работе?
– Всегда оставаться человеком. К нам за помощью приходят люди не только с двумя высшими образованиями, но и с набором судимостей, и в не самом опрятном виде. Но каждый человек – это индивидуальность, а работа следователя – это в первую очередь общение с людьми. Поэтому и с этими гражданами надо разговаривать на равных, не с позиции «я весь такой правильный и успешный, а с тобой и так давно все ясно…». Каждый человек имеет право на нашу помощь, надеется, что его проблема будет решена или ему максимально окажут содействие. Так что всех надо постараться выслушать, понять, по возможности помочь.
Не редкость ситуация, когда про человека говорят, что он оступился. Не было умысла, так сложились обстоятельства – например, спонтанная кража. Лежали чужие деньги на видном месте, а у самого и кредит, и ребенку репетитор нужен, и лекарства для родителей купить – вот и не удержался от соблазна. Или не сдержал эмоции в ситуации «слово за слово». Поэтому неважно, кто перед тобой: потерпевший, обвиняемый, впервые совершивший преступление, с большим тюремным стажем: надо всех выслушать, ни в коем случае не свысока, и постараться понять.
Надо вести себя так, чтобы потом твоим коллегам не было стыдно за тебя.
Тайны следствия
– Как сильно изменился преступный мир за то время, а это почти 12 лет, что существует Следственный комитет?
– Как-то довелось ознакомиться с уголовными делами 20-летней давности, когда в иных городах преступные группировки делили территорию, а это убийства, разбои, насилие, и людям было страшно порой выходить из дома.
Сегодня по улицам можно ходить спокойно, но впору вздрагивать от незнакомых телефонных звонков: преступность идет в ногу со временем, осваивает высокие технологии. Для совершения хищения не надо покидать свое жилище, и люди теряют свои накопления без всяческого физического насилия, появляются новые виды мошенничеств с банковскими карточками.
Просто сравните эти эпохи. Раньше не было такого количества гаджетов, интернета – люди больше проводили времени в компаниях на открытом воздухе. В этой обстановке и завязывалось большинство преступлений. Но сегодня даже у малышей есть телефоны с выходом в интернет – для общения не обязательно спускаться во двор, плюс многие владеют хотя бы азами программирования.
Меняется образ жизни – меняется и преступность. Так что не исключено, что вскоре мы столкнемся с новыми видами преступлений, не обязательно в интернете. Если попробовать спрогнозировать, то сегодня всё чаще говорят об искусственном интеллекте.
Что касается сегодняшних интересных дел, то порой стандартная «бытовуха» бывает настолько запутанной и головоломной, что надо провести множество следственных действий, чтобы установить истину… В кино ради динамизма сюжета многие моменты процесса доказывания вины/невиновности остаются за кадром. Но в действительности у нас далеко не «киношная» схема: следователь пришел на место преступления–окинул взглядом–что-то заметил–раскрыл. На практике надо оформить большое количество бумаг, запросов, назначить экспертизы и так далее… И ждать, пока они дойдут до адресата…
В то же время иное резонансное дело – таким обычно принято считать убийства – оказывается простым, раскрывается и передается в суд быстро.
– Как, по-вашему, можно развивать и повышать правовую культуру граждан?
– Мои коллеги регулярно посещают учебные заведения и трудовые коллективы с профилактическими беседами, рассказывая об ответственности за те или иные преступления и как самому не стать жертвой преступников.
На мой взгляд, основной вклад в правовое воспитание детей следует вносить в первую очередь родителям, чтобы не упустить ребенка. Не вижу ничего постыдного в том, чтобы проверить телефон подростка. Прятать голову в песок («ах, у ребенка должно быть личное пространство») вместо того, чтобы контролировать ситуацию и не допустить куда большей беды, считаю неуместным. Интересуйтесь жизнью ребенка. Какая система ценностей в его компании: заниматься спортом или деньги любой ценой? У подростка появилась дорогая вещь: подрабатывал летом на стройке или сидел дома, изредка выходя «по делам»? Очень много подростков, осужденных по «наркотической» статье 328, росли и воспитывались в полных благополучных семьях.
Конечно, сложно задавать самому себе пугающие вопросы, но упустить момент очень легко, а отыграть ситуацию назад невероятно сложно, если не невозможно…
Мы – команда!
– Что представляет из себя руководимый вами коллектив?
– Конкретно в моем подчинении 7 следователей: 4 девушки и 3 парня – все с разным стажем работы.
Во-первых, в Следственном комитете выстроена система: когда приходит молодой следователь, за ним закрепляется наставник сроком на один год, чтобы ввести молодого сотрудника в курс дела и сам он точно знал, к кому обращаться по всем вопросам. И это ни в коем разе не формализм: работе наставников уделяется особое внимание – это обязательный элемент контроля нашей деятельности со стороны вышестоящих органов, проходит регулярная проверка знаний молодого сотрудника. Так что пренебрежительного отношения к молодым кадрам у нас не было никогда.
Во-вторых, на работе мы не парни/девушки, а сотрудники Следственного комитета. И когда приходит человек к нам на работу, неважно какого пола, он должен доказывать, что умеет расследовать уголовные дела, что он следователь и достоин носить звание сотрудника Следственного комитета Республики Беларусь.
Для нас каждый новый сотрудник – это, в первую очередь, новые знания, следовательно, расширение наших возможностей. Приходят люди с разными предрасположенностями: к цифровым технологиям, к экономике, к технике и так далее. Наша задача – умело использовать их компетентность в различных сферах нашей работы, закрывая все направления нашей деятельности.
Когда я сам был молодым следователем, то всегда знал, что есть люди, к которым могу обратиться в любой момент, и они мне помогут.
Главное для следователя в любой тупиковой ситуации – не опускать руки, продолжая искать нестандартные ходы.
Дмитрий КУЛИК.
Фото автора.
