Их заботливо собирали волонтеры клуба ЮНЕСКО «МЫ», чтобы сохранить для новых поколений. А поскольку 8 февраля отмечался День юного героя-антифашиста, то мы еще раз хотим напомнить читателям о мужестве и патриотизме детей войны…
Воспоминания Марии Михайловны Чайка (Славинской)
Родилась 14 августа 1937 года в д. Передрейка Мозырского района (ранее Петриковского). С 1953 года проживает в микрорайоне Железнодорожный
(станция Мозырь).
«Мне было 6 лет, когда все началось… Мы с мамой на реке были, стирали белье. Видим, мотоциклы едут – это были немцы. Они жгли дома, а жителей согнали в кучу и отправили в трудовые лагеря Германии, Австрии. Мы с сестрой, мамой и бабушкой сначала попали в семью, но, к сожалению, пробыли там недолго. Хотя мама много работала, бауэру (хозяину) не выгодно было кормить еще и двоих ее детей. Он сдал нас в трудовой лагерь. Спасибо, что не в лагерь смерти, где над детьми опыты ставили и издевались…
Так мы оказались за колючей проволокой. Из воспоминаний: большая комната в бараке, нары двойные, тюфяков не было, просто солома застелена. Днем выгоняли на улицу. На ногах у нас были деревянные башмаки на платформе – жесткие и тяжелые. Мы бегали по гравию, раздирая кожу до крови. Надзирательница-немка с плеткой поблажек не давала ни взрослым, ни детям. Она, к слову, снится в кошмарах мне до сих пор. А кожаные плащи, которые так любили немцы, я и сегодня на дух не переношу. Кушать было нечего. Праздник случался, если бабушке удавалось прорваться в город и добыть пару картошин. Мы ее тонко нарезали и на буржуйке запекали. Такая вкуснятина получалась (смеется). Молодежь сейчас часто говорит, что мы хорошо жили. Может оно и так?..
Как вернулись домой, жили в землянке. Наш дом был сожжен полностью. Дед печником был и в землянке грубку сложил. Спали на самодельных кроватях из досок, еловых веток и палочек. Вместо матраца – мешки с соломой. Весной снег таял и землянку затапливало. Жить шли к двоюродной сестре на время. Как вода сходила, возвращались обратно. Помню, что очень голодали. В 1947 году бабушка Аксинья сильно заболела и умерла.
Мама бралась за любую работу: пряла кудель, землю людям пахала (не было ни коней, ни техники). Денег ни у кого не было, поэтому в благодарность за работу ей дали маленького теленка. Она несла его на руках из другой деревни! Мы сами сделали сарайчик, ночами стерегли от волков. Когда теленок подрос, мама его продала и купила небольшой домик в конце деревни. Я как-то ездила в Передрейку, он и сейчас там стоит. Прожили мы какое-то время в деревне, затем судьба занесла нас в Карла-Финск (Карело-Финская Советская Социалистическая Республика). Поселок находился в лесу. Там были только бараки. Мама работала на лесозаготовках, а мы были в интернате. Жили, правда, очень хорошо. Но через год пришлось вернуться в Мозырь. Так и остались тут жить…»
Воспоминания Галины Михайловны Павлюк (Славинской)
Родилась 10 января 1940 года в д. Передрейка Мозырского района (ранее Петриковского). Сегодня проживает в микрорайоне Железнодорожный (станция Мозырь).
«…О том времени я мало что помню. В основном, из рассказов мамы. Мне было три года всего. Когда пришли немцы, стали грузить все ценное в машины, а нас погнали на работы. Тех, кто пытался убежать, расстреливали на месте. Мама несла меня на руках, сестра Маша шла рядом. Мы оказались на чужой стороне, были и в Австрии, и в Германии. Воспоминания остались разные – и хорошие, и плохие. Мама много работала, когда жили у бауэров. Она была аккуратной, трудолюбивой и ответственной, что ценилось. Еду нам приносили отдельно, но иногда я сидела за большим столом вместе с хозяевами и двумя их детьми. Когда глава дома садился обедать, его жена нарезала хлеб такими тоненькими кусочками, что он светился как бумажка. А когда хозяина не было, куски нам перепадали потолще. Но, в целом, жилось здесь неплохо – не голодали, по саду бегали, яблоки собирали и сок давили.
А вот в лагере приходилось худо. Кормили водой, сверху в ведре плавала брюква. И еще черви. Многие не выдерживали и умирали. Надзиратель была такая высокая женщина в черной одежде. Постоянно ходила с плеткой – что не так, ударит, аж свист стоит. Боялись ее очень!
Помню, как освобождали нас американцы. Посадили в машины и повезли эшелоном. Была осень, кукуруза спелая так и манила изголодавшихся пленников. Мы рвали початки и в ведрах варили лампами. Сладковатый вкус в памяти до сих пор…
Когда вернулись в деревню, о тяжелом времени старались никому не рассказывать. Пленников считали врагами. Сколько же мы натерпелись издевательств, сколько услышали обидных слов! А какие же мы предатели? Не по своей же воле туда попали. Позже, когда бывшим узникам стали давать помощь, половина деревни оказались пострадавшими. В том числе те, кто нас осуждал и унижал.
Был такой период в жизни, когда мама завербовалась в Карла-Финск. Это за Петрозаводском. И мы с ней – это был шанс получить паспорта и как-то устроиться в жизни. Год мы там пробыли. Работы мама не боялась, решили податься в Ленинград. Но устроиться на работу оказалось сложно – брать никуда не хотели – двое детей за плечами. Приходилось туго… Так, на последние деньги купили билеты до Калинковичей. Приехали голодные и измученные. Зашли в магазин, булочка стоила 5 копеек. Это были последние деньги. Мы разломали ее на троих и пешком пошли на Пхов (около 15 км). Был 1953 год. В родную деревню больше не возвращались – не к кому было ехать, война отняла родных. Так тут и остались.
Тяжелое было время…»
Воспоминания Александра Ильича Чирича
Родился в 1927 году и большую часть жизни прожил в деревне Гиневичев Груд (Осовецкий сельсовет). Сегодня проживает в деревне Передрейка.
«До войны ходил в школу в деревню Осовец, там окончил четыре класса. Всего у меня 7 классов образования. После работал в колхозе. Как началась война, все из деревни в лес ушли. Фашисты сожгли наши дома. Люди прятались на болотах. Многие тяжело болели и умирали. Были и те, кто предпочли стать полицаями. За помощь партизанам они расстреливали своих же на месте. Но мы с отцом в стороне не оставались. Помню, везли в лес партизанам еду на возу. Нас остановили. Страшно было – не передать словами! С трудом отговорились – но, слава Богу, живы остались и провизию довезли. В 1944 году разведка из Петрикова пришла, два часа ночи было, всех годных к службе забрали.
7 лет, 2 месяца, 15 дней я в Бобруйске отслужил. В казармах спали на голых нарах. Из еды – только баланда, вода с маленькими кусочками сушеной картошки. Были там, как в тюрьме: письма из дома проверяли, дисциплина жесточайшая, жаловаться даже не смей. Времена, знаете, очень тяжелые. Парни не выдерживали тягот, срывались и умирали. Кто от голода, кто от болезни, кто от отчаяния. До сих пор вспоминаю с болью в душе все, что пришлось пройти… За все время в отпуске был лишь три раза, в последний – похоронил отца. Работал на буровом станке – камень добывали. Был в числе передовиков. В 1951 году вернулся домой, стал помогать матери. Здесь женился, родилось четверо детей. Сегодня и внуки есть, и правнуки. Все хорошо живут (смеется).
Дай Бог вам, дети, не знать, что такое война!»
Юлия НОВИЦКАЯ,
педагог МЦТДиМ, куратор клуба ЮНЕСКО «МЫ».
